Кабардино-Балкария оказалась более долговечной, чем другие этнически "парные" республики в России. Карело-Финская, Чечено-Ингушская республики ушли в историю. Долгано-Ненецкий (Таймырский) и Ханты-Мансийский автономные округа ныне входят в составе соответственно Красноярского края и Тюменской области. Карачаево-Черкессии всего лишь 17-й год. Автономное образование кабардинцев и балкарцев существует с 1922 года (исключая 13 лет депортации балкарцев в Казахстан и Киргизию). Хотя безоблачной историю этой республики назвать нельзя. Наиболее серьёзным испытаниям (помимо, конечно, депортации) она подверглась в начале 1990-х годов, когда поочередно национальные съезды балкарцев и кабардинцев объявили о создании своих республик, а власти даже заявили о готовности приступить к демаркации административной границы. Пока собирались проводить черту, впервые избранному прямым голосованием президенту Валерию Кокову удалось убедить этнические элиты в необходимости сохранить республику. В середине 1990-х годов лидеры балкарцев вновь подняли вопрос об образовании отдельной республики. Но на этот раз укрепившейся во власти президент Коков использовал против сепаратистов одинаково умело как кнут, так и пряник. На одних балкарских лидеров было оказано давление, другие получили престижные должности. В любом случае, в тот период Кокова называли в республике единым общереспубликанским лидером. Этому способствовала, главным образом, положительная социально-экономическая динамика в республике, а не жёсткие меры в отношении этнической оппозиции. Хотя в целом эпоха перемен стала испытанием для единства республики.
Большой опыт кабардино-балкарского сотрудничества помогал двум народам выходить из многочисленных тупиков. Это этническое сотрудничество началось не в 1922 году, когда была образована этнически "парная" автономная область, получившая в 1937 году статус республики. Два народа уже имели общее административное образование во второй половине XIX века – сперва Кабардинский, а затем Нальчикский округ. Но и до этого существовали крепкие кабардино-балкарские политические, социально-экономические и духовные связи. Создавая "парную" автономию, большевики по сути опирались на этот исторический опыт совместного проживания соседних этносов.
Земля, хозяйственная деятельность и религия – вот что, главным образом, на протяжении веков сближало кабардинцев и балкарцев. В первой половине XX века главным объединяющим мотивом стала советская идеология интернационализма. Далеко не всегда эта идеология была тонкой. Потому и продержалась не так долго.
Поскольку издревле балкарцы проживали в горах, а кабардинцы на равнине, у первых было много свободных рук, а у вторых – земли. Балкарцы арендовали участки, покупали их, охотно нанимались на сезонные работы. Земля давала им рожь и пшеницу, использовалась под пастбища, сенокосы. Торговые отношения зарождались ещё примерно в XVII веке и в начальный период почти не знали денег. Горцы меняли скот, шерсть, прялки, бурки, шкуры медведей, лисиц, куниц на хлеб, соль, мёд, оружие, которых у жителей равнины было в избытке. Затем появились деньги и, соответственно, коммерсанты, увозящие изделия балкарских мастеров из шерсти в другие регионы Северного Кавказа. Историк Г. Мамбетов рассказывает, что во второй половине XIX века скотоводы-балкарцы закупали большими партиями ножницы для стрижки овец, производимые знаменитыми кабардинскими умельцами Видживыми.
Как утверждают кабардинские и балкарские историки, в тот период горцы и равнинные жители вместе пасли свои отары и табуны. Часто использовался такой поземельный институт как бегенда. Кабардинцы брали у балкарцев скот, вместо денег предоставляя в аренду земельные участки. Срок аренды определялся полученным с земли урожаем, который в денежном выражении должен был соответствовать стоимости скота.
Происходило взаимопроникновение языков и традиций, появлялись, как сейчас говорят, межнациональные браки. Кабардинцы и балкарцы никогда не враждовали друг с другом, напротив, во время Кавказской войны XIX века мятежники с кабардинской равнины прятались от русских военных в горных балкарских аулах. А до прихода русских на Кавказ даже вместе воевали против калмыков. При этом первые находились в подданстве Османской империи, русские их называли черкесами и татарами, а вторые – в подданстве Российской империи. В трудах русского историка Василия Потто есть такая фраза: "Война началась весной 1769 года нападением кубанских черкесов и татар на наших калмыков". Взаимопомощь помогала двум соседним народам выжить в трудные времена. Неслучайно возникла балкарская поговорка "Благороден, как кабардинский князь". Кабардинцам, в свою очередь, нравились балкарские сплочённость и трудолюбие.
Объединяла два соседних этноса и религия. Здесь получил распространение ислам ханифитского мазхаба (всего у суннитов четыре мазхаба, отличающиеся между собой в толковании Корана). Центром религиозного образования было медресе в этнически смешанном населённом пункте Баксан. Служители культа зачастую прекрасно владели арабским, кабардинским и балкарским языками, несмотря на то, что все эти языки принадлежат разным семьям.
Интернационализм советской властью насаждался зачастую вульгарным путём, но в целом ему удалось изжить в обществе бытовой национализм. По крайней мере, среди кавказских народов. Бедным людям большевики смогли объяснить, что им между собой делить нечего. А бедных, точнее небогатых, в советский период было немало, поскольку коммунистическая номенклатура все 70 лет только и боролась с богатым образом жизни, себя, при этом, не обделяя.
До 1944 года происходила в какой-то степени ассимиляция кабардинцев и балкарцев, карачаевцев и черкесов, чеченцев и ингушей. Депортация прервала этот процесс. Народы замкнулись в себе, пытаясь отыскать внутриэтнические механизмы выживания. И уже по возвращению из ссылки, отношения между балкарцами и кабардинцами стали намного сложнее. Появились недоверие, претензии, соперничество. 13-летний период изменил оба народа. Каждый пятый балкарец умер на чужбине. Кабардинцы, напротив, продолжали развивать свои земли и осваивать соседские. Репрессированные балкарцы чувствовали себя ущемлёнными, кабардинцы по неволи ощущали себя "в чём-то виноватыми". Споры продолжались до перестройки и начала реформ. На этом этапе они и вылились в требования об образовании двух самостоятельных республик. Но если в начале 1990-х годов элита делила портфели, то через десять лет она приступила к разделу собственности и земель. А для Кавказа это очень болезненный вопрос, напрямую затрагивающий почти каждую семью. И вновь ситуация в Кабардино-Балкарии обострилась.
В феврале 2005 года республиканский парламент принял закон "О статусе и границах муниципальных образований в КБР". Закон вводил такое понятие, как "межселенные земли", то есть выведенные из-под управления местных органов власти. Балкарцы в своём большинстве проживают в трёх горных районах – Эльбруском, Черекском и Чегемском. Согласно закону, более 60 % горной территории попадало под понятие "межселенных земель", а это означало, что почти вся курортная инфраструктура и уникальные горные места переходили под контроль республиканских чиновников. Лишались своего самостоятельного статуса и два находящихся в предместье Нальчика балкарских селения – Хасанья и Белая речка. Оба селения находятся в предгорной зоне, удобной для отдыха и строительства элитных дач. Здесь уже появляются рестораны и игровые заведения, в то время как местные жители всегда пасли скот, косили траву, выживая в сложное время. Споры продолжаются в республике до сих пор. Разумеется, в "парной" республике они приняли этнический характер.
Социальные проблемы повлияли и на религиозную атмосферу в республике. Радикальный ислам, разновидность которого в регионе принято называть ваххабизмом, охватил наиболее обездоленные слои населения. Джамаат "Ярмук", например, почти полностью состоял из балкарцев. Принято считать, что исламский радикализм в большей степени затронул балкарское население.
Вот и получается, что факторы, которые раньше объединяли балкарцев и кабардинцев, в наше время толкают их к расколу – земельный вопрос, советское прошлое с его насильственным интернационализмом и депортациями, религия. Обнадёживает сдержанность общественных лидеров обеих народов – их позиция лишена радикализма. Балкарские активисты, например, постоянно подчёркивают, что их претензии адресованы лишь республиканскому чиновничеству, а не кабардинскому народу. Нечто похожее можно услышать и от кабардинских общественных деятелей. Республиканские чиновники, по мнению наблюдателей, в своих действиях бесконтрольны и безнаказанны. Это означает, что ситуация в Кабардино-Балкарии обнажила общероссийскую проблему – бюрократия должна нести ответ за свои поступки, тем более в непростые годы перемен. От действий чиновников, как показывает практика, градус сепаратизма в обществе зависит напрямую. |
