На момент переписи 1989 года около 25 миллионов человек, проживавших за пределами современных границ Российской Федерации, определили себя в качестве русских. В советских паспортах еще более чем пятнадцати миллионов человек была указана национальность, не совпадающая с титульным наименованием нового государства их проживания.
Только в период в период с 1990 по 2003 годы в Россию прибыло более 10 млн человек. 8 млн прибыли из других стран бывшего СССР, причем половина из них – этнические русские [1]. После 2000 года иммиграция русского и русскоязычного населения постепенно пошла на спад, однако она продолжается. Только из Казахстана за последние пять лет выехало более 1,5 миллиона человек, то есть почти 10 % населения [2]. Сложные социально экономические и правовые проблемы, порожденные мощными миграционными потоками, остались по большей части нерешенными. Российские власти не пошли по пути активной поддержки переселенческого процесса, и никаких существенных мер по достойному приему и адаптации бывших русских жителей новых независимых государств на территории России не осуществлялось. Существовала в 1990-е годы и точка зрения, что этой проблемы и вовсе не существует, а если Москва будет обращать внимание на дискриминационные меры по отношению к русским за рубежом, то это, мол, еще больше ухудшит их положение. В реальности за этим стояло нежелание что-либо делать в этой сфере. Невнимание к этому вопросу нельзя рассматривать и вне контекста национальной политики, точнее, ее почти полного отсутствия все эти годы. Соответственно, созданная нормативно-правовая база имеет крайне несовершенный и несколько стихийный характер.
Например, с соответствии с Федеральным законом "О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом" [3] "соотечественниками являются лица, родившиеся в одном государстве, проживающие, либо проживавшие в нем и обладающие признаками общности языка, религии, культурного наследия, традиций и обычаев". В п. 2 ст. 1 данного Закона указано, что под понятием "соотечественники" подразумеваются не только граждане России, но и иностранные граждане и лица без гражданства, если ранее они были гражданами СССР и проживают в государствах, входивших в состав СССР. Кроме того, к ним относятся выходцы из Российского государства, Российской Республики, РСФСР, СССР и Российской Федерации, имевшие соответствующую гражданскую принадлежность и ставшие гражданами иностранных государств или лицами без гражданства, а также их потомки.
На несовершенство этого определения еще несколько лет тому назад указывали в российском МИДе. Позиция, в соответствии с которой российскими соотечественниками считаются все лица, идентифицирующие себя в качестве таковых, затрудняет работу дипломатических представительств МИДа с соотечественниками [4].
Однако вопрос о совершенствовании понятийного аппарата – лишь часть проблем этого закона. Многие его положения носят декларативный характер, что приводит к отсутствию реального механизма их реализации. До сих пор не исполняются положения статьи 3 о выдаче российским соотечественникам специального удостоверения. Исходя из данной статьи невозможно понять, какими правами наделяются владельцы таких специальных удостоверений и каковы условия выдачи данного документа. Не реализуются и положения статьи 18 закона в сфере поддержки соотечественников в области информации. В Российской Федерации не существует специальных изданий для российских соотечественников за рубежом. Новости и репортажи межгосударственной телекомпании "Мир" вряд ли способствуют решению внешнеполитических задач России на это направлении. Более того, ликвидирован ряд программ радио и телевидения, которые ранее работали для соотечественников. В статье 25 Федерального закона "О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом" предусмотрено ведение мониторинга в области отношений с соотечественниками за рубежом. Однако реальная работа по его проведению началась лишь в 2004 году [5]. Соответственно, реальная информация о числе российских соотечественников за рубежом, составе, структуре, основных проблемах и преобладающих настроениях в общинах (а они разнятся от государства к государству) фактически отсутствует.
Наконец, понятие "соотечественник", введенное Федеральным законом "О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом", не используется ни в законе "О гражданстве", ни в законе "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации". Зачастую россияне, прибывшие из стран СНГ в Россию, относятся к категории беженцев, в соответствии с Федеральным законом "О беженцах и вынужденных переселенцах". Таким образом, законодательство в этой сфере не носит комплексного характера и совершенно не отвечает заявленным на высшем государственном уровне целям и принципам поддержки Российской Федерацией своих соотечественников.
Эти положения было бы уместно отразить в комплексном федеральном законе "О репатриации российских соотечественников". В пользу принятия этого закона высказываются серьезные аргументы, однако до сих пор дело не сдвинулось с мертвой точки. В этой связи дискутируется также вопрос о принятии специального закона "О заселении территорий Сибири и Дальнего Востока", с учетом того, что в этих российских регионах проживает уже меньше населения, чем в одной Москве [6]. Как представляется, соответствующие законодательные акты будут иметь смысл только в том случае, если они будут содержать конкретные механизмы по стимулированию процесса репатриации и обустройства этой категории переселенцев.
Существуют и немалые организационные трудности. Еще в 2001 году, выступая в ходе Конгресса соотечественников, Президент России предложил создать единую структуру, которая занималась бы всем комплексом проблем взаимоотношений с соотечественниками, проживающими за рубежом, вместо множества дублирующих друг друга структур [7]. Однако чехарда мероприятий административной реформы окончательно отодвинула проблему репатриации соотечественников на периферию. О деятельности созданной еще в 1994 году и до сих пор существующей на бумаге правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом [8] в последние годы не слышно вообще ничего. Некоторые программы по переселению и взаимодействию с русской диаспорой осуществляются на региональном уровне, однако общегосударственный подход крайне необходим (хотя бы потому, что речь идет о распределении миграционных потоков по разным регионам, исходя как из интересов как переезжающих, так и принимающей стороны). В ряде субъектов Российской Федерации переселенческие общины вполне могли бы восполнить естественную убыль местного населения.
26 июня 2006 года был подписан Указ Президента "О мерах по оказанию содействия добровольному переселению в российскую федерацию соотечественников, проживающих за рубежом", утверждена рассчитанная на ближайшие 6 лет соответствующая государственная программа [9]. В документе, в частности, определен приоритетный порядок предоставления российского гражданства ее участникам, закреплен ряд иных льгот и преференций. Записано, что "в целях содействия добровольному переселению соотечественников Российская Федерация компенсирует расходы, которые несут участники Государственной программы и члены их семей на переезд и провоз личного имущества от места их проживания на территории иностранного государства до территории вселения в субъекте Российской Федерации". Однако реализация программы на местах уже сейчас сталкивается со значительными трудностями в силу недостаточной информированности тех, кому она адресована, и не всегда эффективных механизмов реализации этого документа [10].
Думается, при анализе проблемы правильно будет учитывать и накопленный в этой сфере зарубежный опыт, прежде всего в странах, титульные нации которых в силу исторических и иных причин имеют значительные диаспоры в соседних (и не только) государствах. Там отнюдь не стесняются говорить о преференциях соотечественникам, ни в коей мере не нарушая человеческих прав остальных категорий иностранных граждан. Исходя из понимания важности задачи, создаются соответствующие законодательные механизмы, социальная инфраструктура при самой активной стимулирующей роли государства.
Например, важнейшим этапом в развитии законодательства по защите венгерских меньшинств стало принятие Госсобранием Венгрии 19 июня 2001 г. рамочного закона "О венграх, проживающих в соседних странах" (вступил в силу 1 января 2002 г.). Согласно этому документу, проживающие в соседних странах этнические венгры получили на территории Венгрии особый правовой статус, выделяющий их из числа остальных иностранцев. Введенные правовым актом "удостоверение зарубежного венгра", а также "удостоверение члена семьи зарубежного венгра" дают право на льготы в различных сферах. В области культуры и образования субъекты закона получают на территории Венгрии права, равные с правами венгерских граждан [11].
В Китае как минимум 5 учреждений официально занимаются вопросами, связанными с зарубежными соотечественниками [12]. Согласно французскому "Закону по вопросу об Ассамблее французов, проживающих за границей", эту ассамблею, представляющую французов за рубежом. Возглавляет не кто иной, как министр иностранных дел страны [13]. Комплексная и тщательно продуманная политика по переселению и адаптации зарубежных немцев проводится в Германии (при том, что многие из них даже не знают немецкого языка). Словом, практически везде понимают важность работы со своими соотечественниками за рубежом и тот вклад, который они вносят в развитие и укрепление авторитета своей "исторической родины".
Конечно, в российском случае проблема имеет более сложный характер и свою специфику, связанную, прежде всего с определением самого понятия "российский соотечественник" и последствиями распада СССР. Однако решать ее крайне необходимо, причем решать комплексно. Российские соотечественники представляют собой важнейший фактор как в укреплении российского государства, так и в восстановлении политических, социально-экономических, культурных связей на постсоветском пространстве.
Положение российских соотечественников в государствах СНГ и в прибалтийских странах остается сложным. Некоторые авторы даже уверены, что в случае сохранения нынешних тенденций русские и русскоязычные диаспоры ждет культурное вырождение и ассимиляция [14]. Действительно, правительства некоторых стран тяжело идут на корректировку своего курса на приоритетное развитие титульной нации, реализуемого в ущерб позициям и интересам русскоговорящего населения. В ряде случаев там не без успеха используют невнятную позицию российского руководства, искусственно сталкивая проблемы соотечественников и важность для России торгово-экономических связей с некоторыми постсоветскими государствами. Наиболее рельефно это проявилось в ходе недавнего скандала с Эстонией, не получившего, кстати сказать, до сих пор окончательного разрешения. Высказывания Германа Грефа и Сергея Лаврова о том, что вводить в связи со сносом Воина-Освободителя экономические санкции против Эстонии было бы неправильным, не могут не интерпретироваться в том духе, что и дальнейшие выпады против Москвы и русских в Эстонии будут сходить с рук в вследствие важности для крупных российских бизнес-структур эстонского энергосырьевого транзита.
В условиях продолжающегося выдавливания русских из Прибалтики, может быть, стоило бы подумать о строительстве соответствующей инфраструктуры на российской территории, параллельно создавая условия для русских жителей той же Прибалтики, которые стимулировали бы их стремление к переезду в Россию и полноценную интеграцию в российский социум? Все равно, рано или поздно делать это придется. Разумеется, потребуются немалые средства, здесь сложно уповать на "невидимую руку рынка", которая, мол, сама все отрегулирует. Как известно, наиболее плохой политикой в этом направлении является политика дешевая, которой у нас до недавнего времени отдавалось предпочтение. Никаких проблем она не решила.
В условиях продолжающейся незащищенности российских соотечественников в новых независимых государствах проблема репатриации и ее законодательного регулирования является все более актуальной.
Президент Российской Федерации В.В.Путин, выступая на Конгрессе соотечественников в Москве, подтвердил, что уже давно идет горячий спор о том, кого считать соотечественниками. "Соотечественник категория далеко не юридическая. Это, в первую очередь, вопрос личного выбора. Вопрос духовного самоопределения". И этот личный выбор, если он будет сделан, должен быть подкреплен соответствующими политическими, правовыми, социально-экономическими гарантиями. Первые шаги в этом направлении государством наконец-то сделаны, однако политика в отношении российских соотечественников должна носить системный и комплексный характер. Только в этом случае огромный потенциал многомиллионной российской диаспоры за рубежом будет активно задействован в развитии нашего государства.
[1] |
De Tinguy Anna. La grande migration. La Russie et les Russes depuis l’ouverture du rideau de fer P.: Plon, 2004. P. 368 // http://polit.ru/research/2006/09/08/diaspora_print.html |
[2] |
Московские Новости. 2006. N 13. |
[3] |
Собрание законодательства РФ, 31.05.1999, N 22, ст. 2670. |
[4] |
http://www.kadis.ru/daily/index.html?id=10349 |
[5] |
Совет Федерации. Аналитический Вестник. Специальный выпуск. Национальная безопасность и миграционная политика. N 22. 2005 г. |
[6] |
По материалам "круглого стола" О репатриации в Российскую Федерацию в Комитете Государственной Думы по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками. 23 ноября 2004 года. |
[7] |
Цит. по: http://www.zatulin.ru/institute/sbornik/038/113.shtml |
[8] |
Собрание законодательства РФ, 19.12.1994, N 34, ст. 3606 |
[9] |
Собрание законодательства РФ, 26.06.2006, N 26, ст. 2820 |
[10] |
Московские Новости. 2006. N 13. |
[11] |
"Защита прав и интересов соотечественников, проживающих за рубежом" // Совет Федерации. Аналитический Вестник. 2005 г. N 20 |
[12] |
Там же. |
[13] |
Там же. |
[14] |
См., напр.: А.Савельев. Из миграционных тупиков к разборчивой этнополитике // http://www.fondiv.ru/ |
|